5 декабря: апостолов Филимона и Архиппа и мученицы Апфии; священномученика Иоасафа, епископа Могилёвского ...
|
Содержание
◄Главная
◄Nota Bene!
◄Читаем Евангелие
◄Библиотека православная
◄ Аудиоматериалы
◄ Искусство с мыслью о Боге
◄ Для детей и родителей
◄ "Врата Небесные"
◄Задать вопрос священнику
◄Словарь Православия
◄Фотогалерея
◄Архив Dei Verbo
◄Контакты
◄ «Поддержите наш проект!»
 << >>
Рекомендуем
 |
Тайна ФлориоИтальянская народная сказка-притча
Случилась эта история в славном городе Флоренции. В каком же другом городе она могла случиться? Речь ведь пойдёт о прекрасных статуях. А ведь как раз Флоренция и прославилась на весь мир великими ваятелями, художниками и зодчими. Так вот, жил в славном городе Флоренции молодой скульптор Флорио. За статуи, высеченные его резцом из мрамора или отлитые из бронзы, платили огромные деньги. А между тем Флорио оставался жалким бедняком, чуть ли не нищим. Да и имени его почти никто не знал.  Зато не сходило с уст ценителей искусства имя его учителя, мастера Фабиано. Фабиано и впрямь был когда-то хорошим ваятелем и живописцем. Со всех концов Италии к нему приезжали молодые художники, чтобы учиться у него мастерству. Но слава вскружила голову Фабиано. Он слишком много думал о блеске своего имени и о богатстве. Дружбу он старался водить только со знатными синьорами и добился знаков внимания даже от самого герцога. Всё реже он брался за резец или кисть. В эту пору и поступил к нему в ученики пятнадцатилетний юноша Флорио. — Скажи, мастер, — спросил он в первый день, — как изваять статую, чтобы она была прекрасной? — Очень просто! — засмеялся Фабиано. — И очень трудно. Я отвечу тебе словами величайшего из мастеров — словами самого Микеланджело. Возьми глыбу мрамора и отсеки от неё всё ненужное. Флорио много думал над этим советом, а ещё больше трудился. Прошёл год, второй и третий. Как-то Фабиано, поздно вечером вернувшись с шумного карнавала, заглянул в свою мастерскую. В дальнем углу горела одинокая свеча. При её свете работал Флорио. Фабиано неслышно подошёл сзади и замер, восхищённый — так прекрасно было изваяние, вышедшее из-под резца юноши. Фабиано с горечью подумал, что ученик опередил его. Восхищение сменилось завистью, потом страхом. Он словно слышал, как повсюду говорят о Флорио, а о нём, Фабиано, молчат. Весёлая карнавальная маска выпала у него из рук. Флорио вздрогнул и обернулся. Увидев Фабиано, он поклонился и сказал: — Взгляните, мастер! Достиг ли я чего-нибудь? — Что ж, работа неплоха, — ответил небрежно Фабиано. — Ты не напрасно трудился. Но доверься моей опытности. На творения безвестного художника, как бы хороши они ни были, никто и смотреть не захочет. Толпа поклоняется громким именам. Но я помогу тебе. Я согласен вырезать своё имя на пьедестале статуи. Я сделаю больше: я уплачу тебе за неё сто флоринов, хотя никакой прорицатель не скажет, выручу ли я даже десятую часть этого. — Спасибо, учитель! — воскликнул простодушно Флорио. — Как вы добры ко мне! Лучшая для меня награда, что мою статую увидят люди и, может, она принесёт кому-нибудь радость. — Если ты будешь работать не хуже, я, пожалуй, соглашусь поставить своё имя и на других статуях. И за каждую из них я буду щедро платить тебе по сто флоринов. Но помни, никто не должен знать о нашем договоре. — Клянусь своим резцом, — ответил юноша, — из моих уст никто об этом не услышит. Вот почему Флорио оставался нищим и безвестным, а слава Фабиано засияла новым ярким светом. У Флорио был друг — молодой поэт Симоне. Хотя один работал резцом, а второй сплетал слова в причудливые узоры стихов, мыслями они были близки, как кровные братья. Долгие часы они проводили вместе, гуляя в окрестностях Флоренции. Симоне часто читал свои стихи и стихи иных поэтов, Флорио же всегда говорил о творениях других мастеров и никогда о своих. И Симоне не раз спрашивал себя, почему Флорио, который, как чуткая струна, отзывается на прекрасное, прозябает в подмастерьях и сам, как видно, ничего не создаёт. Удивлялся он и другому. — Объясни мне, как этот придворный блюдолиз Фабиано может извлекать из мрамора полные жизни и мысли статуи! Говорю тебе, Флорио, тут кроется какая-то тайна. Флорио только грустно улыбался в ответ. Но однажды случилось так. Флорио условился встретиться с Симоне, но тот не пришёл в назначенный час. А Симоне как раз сочинил новый сонет и непременно хотел прочесть его другу. И вот, недолго думая, Симоне отправился в мастерскую Фабиано. Однако двери мастерской были заперты. Тогда Симоне вспомнил о том, что как будто в доме есть ещё и второй ход, для слуг. Он прошёл во внутренний дворик с фонтаном, поднялся по узкой лестнице на галерею и через кухню вошёл в дом. Навстречу ему не попалось ни одной живой души, да и в мастерской было пусто. И всё же Симоне чувствовал, что в доме кто-то есть. Пройдя множество комнат и коридоров, он вошёл в пристройку, находившуюся в самом отдалённом углу здания. Флорио стоял перед статуей. Она, казалось, была уже закончена. Но Флорио снова и снова касался резцом белого камня. И каждый раз Симоне поражался необходимости прочерченной линии. Статуя изображала девушку, почти девочку, смотрящуюся в зеркало. Её лицо, руки, плечи — всё говорило о том, что она предчувствует счастье, сама ещё не зная, каким будет это счастье. Статуя не была похожа ни на одно творение, когда-либо виденное Симоне, и в то же время она была будто родной сестрой всех тех статуй, которые принесли настоящую славу Фабиано и на которых стояло его имя. Наконец Симоне разгадал тайну Флорио и Фабиано! — Теперь я знаю правду! — воскликнул Симоне. — Какой же он негодяй! Флорио оглянулся и побледнел. — Молю тебя, молчи, если ты не хочешь сделать меня бесчестным человеком. Я поклялся ему свято соблюдать договор. — Но ведь ты мне ничего не говорил. Я увидел сам, — возразил Симоне. — Фабиано этому никогда не поверит, — покачал головой Флорио. И он так просил своего друга хранить случайно раскрытую тайну, что Симоне согласился.  Спустя неделю Фабиано объявил флорентийцам, что он закончил новую статую и что каждый, кто хочет, может прийти на неё посмотреть. В среду, ровно в двенадцать часов, он снимет с неё покрывало. В среду, ровно в двенадцать часов, в мастерской Фабиано собралось много народу. Тут были художники, музыканты, знатные горожане. Сам герцог с придворными пришёл посмотреть новую работу ваятеля. Был здесь, конечно, и Симоне. А в стороне от всех стоял безвестный подмастерье Флорио. Многие из присутствующих даже не знали, как его зовут. Вот Фабиано сдёрнул холст, закрывавший статую. Толпа, собравшаяся в мастерской, замерла в восхищении. Первым заговорил герцог, ведь он был самым знатным, и ему подобало сказать первое слово. — Благодарю тебя, мой Фабиано, за доставленную нам радость. Лукавая прелесть этой девушки возвращает нас к далёким дням нашей юности, когда всё ещё было у нас впереди и всё было неведомым и манящим. Твоя статуя полна жизни. Не хватает только, чтобы она заговорила. — О, ваше величество, я счастлив вашей похвалой, — отвечал, низко кланяясь герцогу, Фабиано. — Льщу себя надеждой, что это заслуженная похвала. Если бы статуя и в самом деле могла заговорить, она рассказала бы, скольких бессонных ночей и дней, полных труда, она стоила своему создателю. Все разразились рукоплесканиями в ответ на эту короткую речь, полную скромного достоинства. Не рукоплескал один Симоне. Он смотрел на своего друга. Глаза Флорио были полны слез. Тогда Симоне шагнул вперед и обратился к статуе: От нежного лица струится тихий свет...
Ты — юность, и мечта, и тайна, Ты тщетно ищешь в зеркале ответ, Разгадку красоты твоей нежданной. А мы стоим смущённою толпой, На мраморное глядя изваянье. Скажи нам, молчаливая, открой, Чьё ты созданье? И вдруг статуя заговорила. Она не сделала ни одного движения. Только чуть приоткрыла изогнутые, словно лук стрелка, губы. Статуя сказала: В тиши ночей медлительный резец
Меня из камня вывел к свету. Не Фабиано, нет, мне Флорио отец, Безвестный Флорио, хоть он молчит об этом. Произнеся эти слова, статуя сомкнула губы. Но тут гневными голосами закричали другие статуи, её сёстры и братья: Сотрите с нас неслыханный позор!
Нас создал Флорио! А Фабиано — вор! И снова в мастерской наступила тишина. Все стояли, словно поражённые громом. Потом огляделись по сторонам, ища глазами Фабиано. Но его уже не было в комнате. Бежал ли он от упрёков своей нечистой совести, испугался ли заслуженного гнева герцога и презрения сограждан — неизвестно. Только никто никогда его больше не видел. — Флорио! Эввива Флорио! Да здравствует Флорио! — дружно закричали собравшиеся в мастерской. А герцог сказал: — Кто пасёт своих овец на чужом пастбище, рано или поздно потеряет всю отару. Все лисы когда-нибудь да встретятся в лавке меховщика. Если чёрт прикроет рога, его выдаст хвост; если он подберёт хвост, его узнают по копытам. Пусть негодяй Фабиано теперь твердит про себя эти поговорки. Но объясни мне, Симоне, какой силой ты заставил заговорить мрамор? Я думал, что в наш просвещённый век чудес не бывает. Симоне ответил. — Но тут и не было чуда! Посмотрите на статуи, ваше величество. Они безмолвны, но и сейчас они кричат о том, кто их изваял. Всякое истинное произведение искусства, будь то картина, скульптура, музыка, говорит голосом своего творца. Я постарался лишь сделать этот язык более внятным. ПОУЧИТЕЛЬНОЕ СЛОВО К СКАЗКЕ
 Эта история о жадности и бескорыстии, о тщеславии и подлинном творчестве, о предательстве и верной дружбе. Многому учит нас эта сказка. Тому, как нужно относиться к талантам, ниспосланным свыше, и стоит ли менять эту творческую искру на деньги, признание и высокое покровительство знатных людей. Учит нас понимать, что правду не скроешь — она всегда станет известной. Учит нас скромности и верности данному слову, подаёт пример настоящей братской любви и дружбы.И чудо в ней есть — что за сказка без чуда? А ещё в этой сказке есть тайна, которая вроде бы известна нам заранее, но в то же время далеко не каждый видит её. Что за тайна? О ней сказал поэт Симоне, что всякое истинное произведение искусства говорит голосом своего творца. Любой, кто видел прекрасные скульптуры Флорио, восхищался его мастерством и талантом, даже не зная имени автора. Статуи воспевали своего отца-мастера самим своим существованием. А теперь посмотри вокруг. Если всё хорошее, сделанное человеком, прославляет его, то что можно сказать о том, что человеком не сотворено? Безбрежное синее небо, горы и деревья, водопады, грациозные животные и птицы — как прекрасна природа, окружающая нас! А что можно сказать о людях, каждый из которых неповторимо прекрасен и несёт в себе столько чудесного, что сам является целым миром — разве всё это не говорит голосом своего Создателя? Тайна эта повсюду, она очевидна всем, но многие предпочитают быть слепыми и глухими, только бы не увидеть её. Зато те, кто познал эту тайну, сами становятся живыми произведениями искусства, видят в себе, в других и во всём, что нас окружает, руку великого Мастера, осознают своё глубинное единство со всем мирозданием. И через это находят глубокую внутреннюю радость, которую уже не может испортить никакая грязь. Как великолепие творений Флорио не могло испортить обманом начертанное на них чужое имя. От всей души и тебе желаю понять и принять эту великую тайну! Протодиакон Максим ЛОГВИНОВ, г. Минск
28.10.2020 к содержанию ↑
Рассказать друзьям:
Друзья!Наш портал — не коммерческий, а духовно-просветительский проект. Мы стремимся сеять разумное, доброе, вечное в мире, где немало скорбей и проблем. Далеко не все из них можно решить с помощью денег. Порой спасает слово, порой книга, вовремя полученная информация. Устное или печатное слово способно нежданно тронуть до глубины души, перевернуть всю жизнь и заставить поверить в Бога, может возродить и укрепить веру, найти для себя смысл жизни. И всё — благодаря опыту других людей, которые искусно описали то, что пережили и поняли сами. Если Вам по душе то, что мы делаем, — поддержите нас! Помогите сохранить в мировом интернет-пространстве два по-своему уникальных православных сайта. И помолитесь за упокой души основателя портала — раба Божия Андрея. |
