27 марта — Всемирный день театра
 
Первые семь веков по Рождестве Христовом Церковь категорически отвергала театр, называя его «позорищем». После наступил период, когда в храмах стали играться масштабные мистерии на темы главных христианских праздников. Ещё позже многие святые негативно высказывались о лицедействе. Так всё же… как относиться к театру?

 
 
Театр — универсальное явление культуры и представляет собой синтез всех видов искусств. Используя впечатляющий язык символов, он способен проникать в самые сокровенные глубины человеческого сердца и звать... Но куда?
 
Театр многолик. По слову Гоголя, он — «кафедра, с которой можно много сказать миру добра». Но, с таким же успехом, театр может быть училищем страстей и порока. Это место игры, мнимой, искусственно созданной реальности, причём и актеры, и зрители прекрасно это понимают.
 
Но если здесь всё очевидно, то в повседневности нашей мы чаще всего не замечаем или попросту закрываем глаза на то, что, по слову Шекспира: «Весь мир — театр, и люди в нём — актеры». Всюду игра, всюду роли. Разве везде и со всеми мы одинаковые, внутренне цельные? Как часто там, где есть хотя бы один зритель, мы — лицедействуем, надеваем ту или иную маску. «Я знаю четырёх Татьян, — обращался к своей духовной дочери отец Иоанн (Крестьянкин). — Одну знают все, другую друзья, третью — она сама знает, четвёртую знает Бог. А нужно, чтобы была только одна Татьяна. Нельзя, чтобы слиток золота рассыпался в песок». Воистину, внутренняя раздробленность, в которой можно потерять самого себя, опасна не только для профессионального актера, но и для каждого человека.
 
 
И всё же… Приемлем ли театр для христианина или нет? Нужно ли осудить этот вид искусства и отказаться от него напрочь, как делали это отцы древности? Протоиерей Димитрий Смирнов: «Когда древние святые отцы высказывались о современном им театре, в котором воспевались страсти, в котором реально убивали людей, в котором обожествлялись человеческие пороки, конечно, Церковь, современная этому театру, не могла не высказаться о нём отрицательно...
 
 
Основоположником же русского театра является Димитрий Ростовский, великий святитель Церкви и составитель многотомного сборника житий святых. Этот замечательный учитель Церкви своими пьесами преследовал совсем иную цель, нежели античный театр. Он ставил перед собой задачу воспитания. Поэтому русский театр — это совершенно иное явление, которое воистину может и должно сеять разумное, доброе и вечное».
 
Если кратко очертить историю отношения Церкви к театру, то первые семь веков по Рождестве Христовом Церковь категорически отвергала театр, называя его «позорищем». После наступил период, когда в храмах стали играться масштабные мистерии на темы главных христианских праздников.
 
Со временем вновь происходит разделение — и театр окончательно становится светским. С этого момента мы видим разное, неоднозначное отношение к светскому искусству и театру представителей Церкви.
 
Однако в конце ХХ – начале ХХІ века стали появляться духовные театры. Эти театральные коллективы созданы верующими людьми, энтузиастами из среды профессиональных режиссёров и актёров, которые с помощью театрального символизма стремятся говорить со сцены о христианских ценностях. Это, например, московские театры «Глас», «Пилигрим», «Камерная сцена».
 
При воскресных школах появляются театральные студии, где, конечно, не обходится без казусов, когда верующая Красная Шапочка по сценарию начинает обращать в христианство волка и даже героев других сказок. Но… ныне в православных приходах ни одна Пасха, ни одно Рождество не проходят без детского спектакля.
 
 
Театр многолик, и спектакль спектаклю рознь. Вообще, любой талант, данный Богом человеку, может стать искушением и камнем преткновения для многих. Не обязательно это талант актёра или режиссёра, соблазн грозит и одарённому певцу, и художнику, и композитору. На это указывает в своей книге «Человек против Бога» иеромонах Серафим Роуз, подчёркивая, что искусство не является греховным само по себе, его делает таковым человек-творец, душа которого поражена страстями.
 
«Сегодня, бесспорно, Церковь не протестует против театра как такового, — подчёркивал в своих миссионерских беседах протодиакон Андрей Кураев. — Для Церкви сегодня главный вопрос в том, какое мировоззрение утверждается с помощью того или иного художественного метода».
 
Увы, даже самые содержательные произведения великих авторов можно превратить в дешёвый фарс, претендующий на «смелость трактовки» и «новизну видения». Так, однажды на сцене одного из театров Санкт-Петербурга мне довелось смотреть «Гамлета». Режиссёр этой постановки, кажется, решил, что полное обнажение на сцене главного героя и не скрытая разорванным платьем грудь безумной Офелии помогут обнажить состояние их душ! Но подобные жалкие попытки проявить «оригинальность» слишком очевидны.
 
 
Бывают более изощрённые претензии выдать своё личное восприятие текстов Библии за истину. В минском театре имени Янки Купалы какое-то время шёл спектакль «Згублены рай» А. Курейчика. Тема-то очень даже религиозная: трагедия изгнания человека из Рая. Но когда пьеса подходит к концу, понимаешь, что это — антипроповедь. В том, что говорят и как поступают герои — Адам, Ева, их дети, — настолько вольная, страстная, лукавая интерпретация текстов Священного Писания, что сомнений нет: для автора пьесы тексты эти совсем не священны! И сколько зрителей, увидевших этот впечатляющий спектакль, оказались введены в заблуждение словом, где истина тонко приправлена ложью?
 
Театр существует и будет существовать — от этого факта не спрятаться и не отгородиться. А собственно, зачем полностью отгораживаться? Ведь для многих чутких и ищущих Правды людей театр может стать ступенькой к храму. Может быть, есть смысл пытаться привносить в театральную жизнь христианские ценности и побуждать человека, приходящего в театр, задумываться о главном в жизни, будить его сердце с помощью могучей силы искусства? А кто это сделает лучше, чем талантливый актёр-христианин и режиссёр-христианин?
 
Елена НАСЛЕДЫШЕВА, г. Минск
 
 

P. S.

«В большинстве конкретных театров истинно высокого искусства нет. И не было никогда, ибо оно, истинное искусство, редкость во все времена. Станиславский называл всего два-три театра, в которых есть искусство, на фоне сотен театров, где его нет. Значит ли это, что нужно предать анафеме весь театр? Или правильнее, отвергнув театры, творящие псевдокультуру, поддержать те театры, где присутствует хвала Господу?»