На девятый день от Светлого Христова Воскресения отмечается Радоница — «Пасха усопших». В этот день кладбища превращаются в «города живых». Народ спешит к упокоенным родным людям, чтобы разделить с ними радость победы жизни над смертью. О великом смысле поминовения усопших наша беседа с председателем Синодального информационного отдела Белорусской Православной Церкви протоиереем Сергием Лепиным.
 

 
— Батюшка, почему искренняя молитва за усопших не всегда приносит душевное успокоение?
 
— По разным причинам. Например, из-за ложных упований: иногда люди ожидают, что молитвы за умершего чуть ли не компенсируют им их утрату, но этого не будет. С болью утраты нужно не только выжить, но ещё и превратить свою боль в творческое начало нашей жизни, подвигающее нас к покаянию, молитве, доброделанию. Или из-за эгоизма: молитва за умершего должна способствовать упокоению усопшего, а не успокоению скорбящего. Разумеется, наша вера в Господа, у Которого все живы, является великим нашим подспорьем в терпении скорбей, в несении своего креста. Молитва помогает нести крест, а не избавляет от необходимости крестоношения.
 
Следует учесть, что и молиться нужно уметь. Умиротворяющая благодатная молитва — это не средство, а цель, к которой нужно долго идти. Например, как неправильный, нерегулярный бег является причиной усталости, боли в мышцах, а не лёгкого самочувствия и здоровья, так и бессистемная молитва, не подкреплённая участием в таинствах, правой верой, знанием догматов, чтением Писания, делами милосердия, может стать причиной отягощения и усталости. Люди бывают неумеренными в своих желаниях и амбициях: хотят помолиться одну минуту и «летать» 23 часа 59 минут. Но обычно бывает наоборот: чтобы «полетать» минуту, надо молиться сутки, а, возможно, и всю жизнь…
 
 
— Отец Сергий, объясните, почему умереть — это ненормально?
 
— Потому, что, по слову Соломона, «Бог не сотворил смерти». Человек изначально создан для бессмертия. Замысел Бога о человеке не вмещается во времени, он может быть реализуем только в вечности. Но вместе с грехом в мир человека вошла смертность. И здесь уже верно обратное: зло не имеет права на вечность, и смерть по результатам грехопадения становится чем-то нормальным, если за ней следует воскресение — своего рода возможность «перезагрузки», притом в новой «конфигурации», с обновлённым «программным обеспечением», в перспективе новых возможностей.
 
— До сих пор многие люди не могут понять, зачем нужно молиться об умерших. Отец Сергий, объясните, пожалуйста: что наша молитва даёт им?
 
— Затем же, зачем мы молимся о живых… Это непросто понять, но необходимо. Христос Своей смертью, как поётся в пасхальном тропаре, «попрал смерть» и «пребывающим во гробах даровал жизнь». Если Христос — наша жизнь, то и смерть может стать для нас приобретением. Поэтому апостол Павел и говорит, что не хочет, чтобы мы скорбели об умерших так, как это делают «прочие, не имеющие надежды. Ибо, если мы веруем, что Иисус умер и воскрес, то и умерших в Иисусе Бог приведёт с Ним». Пасха! «Смерть! Где твоё жало? Ад! Где твоя победа?» Смерть побеждена — как телесная (разлучение души и тела), так и духовная (разлучение человека и Бога). И теперь, как говорит апостол Павел: «Кто отлучит нас от любви Божией: скорбь, или теснота, или гонение, или голод, или нагота, или опасность, или меч?.. Я уверен, что ни смерть, ни жизнь... ни настоящее, ни будущее, ни высота, ни глубина, ни другая какая тварь не может отлучить нас от любви Божией во Христе Иисусе, Господе нашем». То есть никто и ничто не может разъединить нас с Богом, а если мы соединены с Господом, то не означает ли это и соединённость во Христе живых и умерших — всех, кто веровал и верует в Него? Христос есть Истинный Бог наш, а, по святому благовествованию Луки, «Бог же не есть Бог мёртвых, но живых, ибо у Него все живы». Перед Богом разница между живыми и теми, кого мы называем умершими, не так существенна, как это кажется нам, живым людям. Но даже та разница, что имеется, — временна; однажды мы все, как сказал апостол Павел, вместе с Господом будем. По-видимому, все ныне живущие умрут, но и все до единого воскреснут и предстанут друг другу на Суде Божием.
 
 
Кладбище очень похоже на вокзал: поезд, унёсший наших близких, однажды вернётся за нами. Мы прощаемся не навсегда! Умершие не исчезли, не превратились в ничто — они просто «переехали» в другой мир. Зачем молиться об «уехавших»? А как не молиться, ведь они по-прежнему остались личностями: нашими родителями, братьями, сёстрами, друзьями? По-прежнему являются чадами Божиими и членами Церкви (если таковыми были при жизни в теле, разумеется). А раз так, то они должны оставаться «субъектами» нашей любви и заботы, главное проявление которых — молитва Богу. Мы не относимся к умершим по принципу «с глаз долой — из сердца вон»!
 
Апостол Павел просит «совершать молитвы, прошения, моления, благодарения за всех человеков». Он говорит, что настоящая любовь «никогда не перестаёт», а, значит, и даже со смертью того, к кому она адресована. Умершие — тоже люди! Не лишайте их своих молитв! Как нельзя дискриминировать человека по факту отсутствия у него тех или иных частей тела, так нельзя дискриминировать его и по факту отсутствия у него тела полностью.
 
 
— Некоторые говорят, что в Священном Писании нет указаний о необходимости молитв за умерших. Как бы вы, батюшка, ответили на это?
 
— Во-первых, Писание ничего не говорит нам о необходимости молитвы и за чернокожих, и индейцев — и что дальше? Во-вторых, я не был бы столь категоричным… Вот, например, молитва Моисея за умерших: «На другой день сказал Моисей народу: вы сделали великий грех; итак, я взойду к Господу, не заглажу ли греха вашего. И возвратился Моисей к Господу, и сказал: о, народ сей сделал великий грех; сделал себе золотого бога. Прости им грех их, а если нет, то изгладь и меня из книги Твоей, в которую Ты вписал». Напомню: это было после того, как Моисей истребил идолопоклонников — тех, за кого он, собственно, и молится… Или из книги пророка Иеремии: «Тяжкими смертями умрут они и не будут ни оплаканы, ни похоронены; будут навозом на поверхности земли; мечом и голодом будут истреблены, и трупы их будут пищею птицам небесным и зверям земным. Ибо так говорит Господь: не входи в дом сетующих и не ходи плакать и жалеть с ними; ибо Я отнял от этого народа… мир Мой, и милость, и сожаление. И умрут великие и малые на земле сей; и не будут погребены, и не будут оплакивать их, ни терзать себя, ни стричься ради них. И не будут преломлять для них хлеб в печали, в утешение об умершем; и не подадут им чаши утешения, чтобы пить по отце их и матери их». То есть не оплаканный и не похороненный должным образом человек сравнивался с «навозом» — перегноем, пищей животных. Но участь человеческого тела не должна повторять участь падали, поэтому смерть без обряда погребения и поминовения — «смерть тяжкая». О чём пишет и царь Соломон: «Если бы какой человек родил сто детей, и прожил многие годы, и ещё умножились дни жизни его, но душа его не наслаждалась бы добром и не было бы ему и погребения, то я сказал бы: выкидыш счастливее его».
 
 
Отсутствие поминовения в Писании называется «ослиным погребением»: «Посему так говорит Господь об Иоакиме, сыне Иосии, царе Иудейском: не будут оплакивать его: «увы, брат мой!» и: «увы, сестра!» Не будут оплакивать его: «увы, государь!» и: «увы, его величие!» Ослиным погребением будет он погребён; вытащат его и бросят далеко за ворота Иерусалима».
 
Писание многозначно говорит про традицию оплакивания умерших, отсутствие посмертного оплакивания названо долей сыновей беззаконного человека: «Вот доля человеку беззаконному от Бога, и наследие, какое получают от Вседержителя притеснители. Если умножаются сыновья его, то под меч; и потомки его не насытятся хлебом. Оставшихся по нём смерть низведёт во гроб, и вдовы их не будут плакать». Или: «И умер Самуил; и собрались все Израильтяне, и плакали по нём, и погребли его в доме его, в Раме. Давид встал и сошёл к пустыне Фаран»...
 
По усопшим было принято держать пост. Так постились о Сауле: «Тогда схватил Давид одежды свои и разодрал их, также и все люди, бывшие с ним. И рыдали, и плакали, и постились до вечера о Сауле, и о сыне его Ионафане, и о народе Господнем, и о доме Израилевом, что пали они от меча».
 
К могилам праведников нужно было относиться с уважением: «И взглянул Иосия, и увидел могилы, которые были там на горе, и послал, и взял кости из могил, и сжёг на жертвеннике, и осквернил его, по слову Господню, которое провозгласил человек Божий, предрёкший события сии. И сказал Иосия: что это за памятник, который я вижу? И сказали ему жители города: это могила человека Божия, который приходил из Иудеи и провозгласил о том, что ты делаешь над жертвенником Вефильским. И сказал он: оставьте его в покое; никто не трогай костей его. И сохранили кости его и кости пророка, который приходил из Самарии».
 
 
Похороны в одной могиле с праведником считались величайшей почестью.
 
Давайте посмотрим и на так называемые «неканонические книги»; они тоже содержат неоспоримое древнее историческое свидетельство о молитве за умерших. Во Второй книге Маккавейской читаем: «Если бы он не надеялся, что павшие в сражении воскреснут, то излишне и напрасно было бы молиться о мёртвых».
 
В Третьей книге Ездры говорится, что молитвы за усопших прекратятся только в день Страшного Суда: «Итак, если тогда, когда усилилось растление и умножилась неправда, праведные молились за неправедных, то почему же не быть тому и ныне? Он отвечал мне и сказал: настоящий век не есть конец; славы в нём часто не бывает, потому молились за немощных. День же суда будет концом времени сего и началом времени будущего бессмертия, когда пройдёт тление, прекратится невоздержание, пресечётся неверие, а возрастёт правда, воссияет истина. Тогда никто не возможет спасти погибшего, ни погубить победившего».
 
— А как обстоят дела с молитвой за умерших в Новом Завете?
 
— Для библейского сознания молиться за умерших и творить в их память действия с религиозным смыслом было естественно, и Христос эти молитвы и действия не отменял; и эти действия были совершены и по отношению к Его Телу после Его смерти. Именно для того чтобы совершить несовершённые действия над Телом Иисуса, идут мироносицы ко Гробу… Оплакивание умерших никто не отменял и в Новом Завете: «Стефана же погребли мужи благоговейные, и сделали великий плач по нём»…
 
О том, что Христос не отменил молитвы за умерших, свидетельствует и опыт Древней Церкви. Сразу с возникновением христианской письменности появляются и первые свидетельства молитв за умерших. Ориген в толковании на книгу Иова говорил: «Мы творим память святых и родителей наших или чтим благочестно память друзей, в вере умерших, как радуясь их прохладе, так прося и себе благочестивого в вере скончатия». Тертуллиан в книге «О венце воина» писал: «Мы творим приношение за умерших каждогодно в тот день, в который они скончались».
 
 
— Отец Сергий, многих людей волнует вопрос: знают ли наши усопшие родственники, что происходит с нами в реальной жизни? Просят ли они за нас у Господа?
 
— Смерть — это разлучение души и тела со всеми его материальными чувствами; у умершего нет глаз, чтобы видеть, ушей, чтобы слышать в привычном смысле этих глаголов. Если мы здесь, на земле, физически удаляясь друг от друга, теряем контакты и информацию друг о друге, то тем более смерть — хоть она и временна — усугубляет пропасти во времени и пространстве, которые имелись на земле между людьми.
 
Смерть одного из людей — это, скорее, негативный фактор для возможности коммуникации, а не положительный. Потому Екклесиаст пишет: «В могиле, куда ты пойдёшь, нет ни работы, ни размышления, ни знания, ни мудрости».
 
Важно учесть и другое: лишившись пяти основных чувств, доступных человеку в его теле, люди лишаются плотского знания о ныне происходящем в мире материи. Однако они даже после смерти сохраняют при себе своё духовное сердце — нечто, чем любят, надеются, верят, переживают, определяющее глубинное «Я» человека, его личность. Избавившись от аффектов и иллюзий телесного восприятия, человек получает чистую возможность осмыслить прожитую жизнь, в том числе и в тех местах, где она соприкасалась с жизнью ещё живущих людей. Умершие уже сами ничего не могут изменить, но они сохраняют и даже, будучи свободными от всего земного, усугубляют возможность молитвы ко Господу, в том числе и о живущих. На подобных соображениях, среди прочего, и основаны наши молитвы к святым — умершим праведникам: они слышат наши молитвы не своими ушами (их души покинули тела), но духовным сердцем. Вот почему важно научиться молиться не просто языком: можно остаться неуслышанным и незамеченным.
 
 
— Интересно, почему о покойниках принято говорить либо хорошо, либо ничего?
 
— Думаю, придерживаясь подобной максимы, мы пытаемся быть тактичными к родственникам почивших, а также всячески сторониться греха осуждения. Молиться за умерших можно и нужно, но осуждать их — нельзя и не нужно. Если на умерших распространяется заповедь о любви, то на них должна распространяться и заповедь о неосуждении. Разумеется, ничто нам не мешает размышлять над ошибками живых и умерших, наоборот! Вспомнилось доброе дело почившего — прославь за это Бога, вспомнилось плохое — помолись, чтобы Бог ему простил. Молиться не просто об упокоении, но и о прощении конкретных грехов покойного — это вполне по-христиански.
 
— Почему мы вспоминаем о Страшном Суде в день, когда поминаем ушедших в мир иной?
 
— Ничто нам так не напоминает о грядущей нашей смерти, как смерть близких. Мы знаем, что умрём, но все ли в это верим? Все ли прочувствовали это и ужаснулись? И поскольку для нас смерть ассоциируется не с исчезновением, а с воскресением и с предстоящим ответом на Страшном Суде перед Престолом Всевышнего, то так и получается…
 
 
— Отец Сергий, что вы пожелаете братьям и сёстрам в этот день?
 
— Более внимательно вслушаться в пасхальные песнопения и прочувствовать главную их идею: благодаря Христу, смерти больше нет, ад повержен и всеосмееян. А то, что мы называем смертью, для верующих и не смерть вовсе. Разлука, печаль, временное расставание — да… Но не смерть! Быть христианином — это большое счастье быть в Церкви, в Экклесии, то есть в собрании всех верующих в Иисуса Христа: и живых, и умерших.