Важнейшие спортивные события планетарного масштаба — Олимпийские игры — никого не оставляют равнодушными. И Церковь не отсиживается в стороне. Хотя для нас, обывателей, её участие проходит за кадрами хроники спортивных побед и разочарований. Между тем, роль священнослужителей, по признанию многих спортсменов, ничуть не меньше, чем тренеров, врачей, массажистов… Ещё апостол Павел, который прекрасно разбирался в олимпийских дисциплинах своей эпохи, говорил: «Не знаете ли, что бегущие на ристалище бегут все, но один получает награду? Так бегите, чтобы получить», — тем самым призывая первых христиан стремиться к «лавровому венцу» веры и соединяя Церковь и спорт.

О духовной миссии православных священников рассказывает духовник олимпийской сборной Российской Федерации, декан миссионерского факультета ПСТГУ, кандидат богословия, профессор, настоятель храма святителя Николая в Толмачах при Государственной Третьяковской галерее, протоиерей Николай Соколов.

— Отец Николай, как случилось, что вы стали духовников российский олимпийцев?

— Моё участие в олимпийском движении началось в 1980 г. Тогда впервые в истории Олимпиада проводилась в Москве. А по суровым требованиям Международного олимпийского комитета, принимающая сторона обязана предоставить спортсменам всех конфессий возможность исполнения культовых обрядов. Для нашей страны, где нет «верующих» людей, это стало громом среди ясного неба. Надо было что-то делать, иначе Олимпиада могла не состояться. В то время я служил референтом Патриарха, и мне было поручено принять участие в создании часовни в Олимпийской деревне. Затем в 2004 г., по просьбе президента Олимпийского комитета России Леонида Тягачёва, Патриарх Алексий направил меня на Олимпиаду в Афины. Греция, как известно, страна православная, поэтому только её представляли 15-ть батюшек. В молельном доме в одной комнате по очереди молились православные и католики, а в отдельных помещениях — муфтии и раввины, представители других конфессий. Так я стал духовником Олимпийской сборной. Хотя, по большому счёту, за время Игр мне лишь три-четыре раза удалось побеседовать со спортсменами. Режим у ребят жёсткий: тренировки, соревнования, тренировки… Отдыхают практически только ночью. Поэтому на службы приходили немногие. Тем не менее, мы с ними познакомились, подружились. Потом я сопровождал нашу сборную на Олимпийских играх в Турине, Пекине, Ванкувере, Лондоне, Сочи.

— Если вспомнить последнюю Олимпиаду, что вы можете сказать об организации духовного окормления спортсменов? Отличалась ли она, скажем, от афинской?

— Для верующих всех религий были созданы максимально комфортные условия. Каждая конфессия имела своё помещение для богослужений. Кроме того, эти молельные помещения были связаны между собой холлом, где представители разных Церквей за чашечкой чая могли пообщаться, обсудить спортивные победы или поражения, духовные вопросы, побеседовать со спортсменами, членами делегаций. А ведь когда-то, повторюсь, приходилось ютиться в одной комнате, заставленной статуями Будды, ковриками для намаза…

— Не высказывали на Олимпиадах миряне недовольства, что, мол, Церковь уже и до спорта добралась? Не было ли каких-либо провокационных действий?

— Нет, такого не было. Все прекрасно знают, что, по правилам Олимпийской хартии, спортсмены любого вероисповедания должны иметь возможность удовлетворять свои духовные запросы. Поэтому присутствие священника, который окормляет команду своей страны, никого не удивляло, а уж тем паче не возмущало. Что касается провокаций, то на Олимпийских играх без них не обходится. Достаточно вспомнить инциденты с допингом. А по отношению к Церкви, думаю, их не будет. У нас сложились добрые отношения и с католиками, и с мусульманами, и с иудеями.

— Батюшка, как соотносится спортивное соперничество с христианским мировоззрением? Да и корни Олимпийских игр языческие…

— Действительно, Олимпийские игры были задуманы в Греции, как определённое духовное выражение человека в языческом мире. И все действа сопровождались поклонением богам, которые покровительствовали спорту. Начиная с зажжения огня от солнца. Но с принятием христианства изменилось отношение к Олимпийским играм, языческие обряды ушли в историю. Сегодня это спорт, восхваляющий дивно созданное тело человека, демонстрирующий, каких вершин может он достичь, занимаясь различными физическими упражнениями. Олимпийское движение призывает к миру, доброте и любви, что проповедует и Православная Церковь.

Вообще, соперничество присутствует во всех сферах жизни. И здесь не важно, спортсмен ты или рабочий у станка, врач или комбайнер, убирающий хлеб. Главное, дабы в этом движении к совершенству не обладала человеком гордыня, и он не думал, что лучше всех. Многие спортсмены, с кем я знаком, встречаюсь на Олимпийских играх, правильно говорят: нет предела совершенству; сегодня мои секунды привели к победе, а завтра это уже прошедший этап, может появиться другой спортсмен, который побьёт мой рекорд. Поэтому я сочувствую тем спортсменам, да и людям вообще, кто, проиграв, не умеет радоваться победам соперников, не воспринимает поражение как повод к движению вперёд.

Вспоминая все шесть Олимпиад, на которых присутствовал, я не могу припомнить ни одного случая, когда бы дух соперничества сопровождался злобой, неприязнью или осуждением. Более того, люди начинали понимать друг друга, будучи, по сути, врагами, как случилось на пекинской Олимпиаде: её открытие совпало с началом войны в Южной Осетии. Ко мне на другой день подошла команда Грузии и сказала: «Отец Николай, хотя мы и оказались по разные стороны баррикады, но мы остались православными людьми. Благословите нас». Разве я мог отказать их искреннему порыву. Один раз по просьбе и благословению Святейшего Патриарха Алексия мы отслужили панихиду обо всех погибших в ходе российско-грузинской войны. Конечно, было очень больно, что главное правило Олимпиады, заложенное ещё в Древнем Риме, — на время проведения игр прекращались все войны, — было нарушено.

— О чём обычно просили спортсмены?

— Молиться за них, за близких и родных. Многие, совершая на Олимпиаде подвиги, не забывали о своих семьях, о больных матерях, о любимых жёнах и детях. Свою победу или поражение они разделяли вместе с ними. Каждое утро, приходя в часовню, я находил целую кипу записок, написанных ночью. Спортсмены, которые были свободны от тренировок и соревнований, приходили на ежедневные молебны, чтобы помолиться или побеседовать со священником. Наверное, я вас удивлю, но за всё время моего участия в Олимпийском движении мне не встретился ни один спортсмен, который был бы равнодушен к религии и Богу.

— Подводя итог нашей беседе, всё-таки хотелось бы узнать ваше мнение о том, нужен ли духовник олимпийцам?

— Нужен. Ведь есть истинно верующие спортсмены; но есть и те, кто, впервые столкнувшись с духовной жизнью на Олимпиаде, сделал первые шаги к Богу. Некоторые из них стали потом моими духовными чадами. Кроме того, олимпийское движение многогранно, и кроме побед существуют поражения. Для спортсменов, на алтарь Олимпиады положивших лучшие годы жизни, поражение — огромная трагедия. Поэтому они нуждаются в утешении, поддержке, добром пастырском слове. Но даже не оно, сказанное священником в нужную минуту, помогает справиться с личной трагедией; помогает совместная молитва, Бог помогает. Надо помнить, что Господь с нами, и во всём видеть Промысл Божий.