Последствия введения полового воспитания в школьную программу представляют угрозу для национальной безопасности России. Самое очевидное последствие — это, конечно же, падение рождаемости. Специалисты-демографы уже сейчас говорят о демографической катастрофе в России, однако лет через десять сегодняшние данные покажутся нам ещё очень оптимистичными, причём пострадает не только русское население, но и прочие народы, населяющие Российскую Федерацию. Наивно думать, что татары, башкиры, осетины, дагестанцы или евреи проявят, в отличие от русских, завидную стойкость и массово откажутся водить своих детей в государственные школы. Поставленные перед выбором — либо учить детей бесплатно, либо отдавать в частные школы религиозной ориентации, родители при их нынешнем материальном положении вынужденно предпочтут первое, что вызовет недовольство центром и, соответственно, будет способствовать росту сепаратизма.
 
 
И население поддержит их самым активным образом, так как нравственное воспитание детей для нашего общества — это болевая точка, которая объединяет людей разных политических ориентаций. Можно прогнозировать рост сепаратистских настроений не только в национальных автономиях, но и в Сибири, на Дальнем Востоке, в «красном поясе».
 
Как ни парадоксально это звучит, введение сексуального просвещения в школе будет, по всей вероятности, иметь тяжелые геополитические последствия для нашей страны.
 
Специалисты предрекают и рост нервно-психических заболеваний. Что совершенно естественно, ибо насилие над национально-культурным архетипом не может не ударить по человеческой психике, в особенности такой уязвимой, как детская, а статистика в этой области и без того угрожающая. Например, по данным XII Психиатрического конгресса, который проходил в Москве в ноябре 1995 г., от 70 до 80 процентов школьников России страдают различными нервно—психическими расстройствами. Половое просвещение в школе, безусловно, не будет способствовать оздоровлению психики, а, напротив, увеличит «группу риска».
 
Расшатывание этических границ пойдёт и по линии «взрослый — рёбенок». Например, американские авторы считают, что на уроках сексуального образования традиционные ценности и авторитет родителей подвергаются систематической дискредитации; детям постоянно внушается, что поступки человека должны основываться на личных чувствах и не зависеть от принятой в обществе системы ценностей или от мнения родителей.
 
У нас сейчас семья — основная психическая опора и защита. Школа во многом устранилась от воспитания подрастающего поколения, но всё-таки её влияние пока ещё достаточно велико. Пусть двух факторов мало для стабилизации детской психики на неблагоприятном социально-культурном фоне (рост детских страхов, агрессивности и т. п.), но это хоть что-то! С введением сексуального образования авторитет школьного учителя и родителей будет подорван.
 
Внедрение программы сексуального воспитания просто взорвёт ситуацию. Во многих школах США существует так называемая команда «Кто?» — несколько дюжих молодцев (типа омоновцев), которые в крайнем случае силой вытаскивают из классов зарвавшихся учеников. Но даже там не знают, что делать с детской грубостью и агрессией по отношению к учителям. У нас в России, где милиционеров не хватает даже для наведения порядка на улицах, рассчитывать на команду «Кто?» не приходится.
 
Разрушение иерархии «взрослый — ребёнок», несомненно, будет способствовать дальнейшей криминализации общества, причём есть явные последствия (рост агрессивности приведёт к росту преступлений против личности: ведь и сейчас детская преступность растёт в два раза быстрее, чем взрослая), а есть и неявные, но, может, ещё более серьёзные.
 
Какие слои населения затронет половое воспитание? Средние и высокие, то есть культурную и законопослушную часть общества. Полтора миллиона детей, не посещающих школы, — это пройдёт мимо них. А дети из «хороших семей» станут познавать новый предмет старательно (как привыкли учить математику, литературу и т. д.). И вырождаться начнёт именно культурная и законопослушная часть общества, составляющая основу государства. Соответственно, криминализованная часть общества будет расширяться и укрепляться (в том числе морально и идейно).
 
 
Мы сейчас наблюдаем очень интересный феномен. Субкультура криминальной среды отличается в данный момент русской истории большей устойчивостью, чем верхние этажи культуры. Уголовники и чисто физически более жизнеспособны, к тому же они спаяны общим делом — борьбой с государством.
 
И, естественно, в условиях разрушения «верхних» этажей культуры «нижние» станут ещё притягательнее для разных слоёв населения. Наша уголовная мафия исповедует весьма патриархальное и здоровое отношение к половым извращениям. В этой среде ни гомосексуалисты, ни тем более педофилы и растлители собственных детей нормальными не считаются. Общеизвестно отношение в зоне к «опущенным», а уж попавших в лагерь за растление малолетних просто сживают со свету.
 
И в ситуации, когда в результате полового просвещения культурная часть общества будет относиться к извращенцам всё более и более «неоднозначно», уголовники на новом фоне окажутся чуть ли не хранителями традиций. И не преминут этим воспользоваться: ведь они получат возможность и основание чувствовать себя заступниками масс, «надёжей и опорой». И общество даст им карт-бланш.
 
Потому, если мы хотим в ударные сроки построить сильное криминальное государство, лучшего способа это сделать, чем ввести половое воспитание как можно скорее и в большем числе школ, не найти. Только сторонникам такой «культурной публики» не стоит забывать, что они не впишутся в правящие структуры этого государства: там найдутся свои люди.
 
Тем же, кого подобные результаты не приводят в восторг, стоит объединить усилия и добиваться изъятия из «Закона о репродуктивных правах граждан» пункта о половом воспитании школьников и пункта о предоставлении школьникам услуг по планированию семьи, которые подведут юридическую базу под дестабилизацию психики детей со всеми вытекающими отсюда последствиями.
 
Надо понять и твёрдо усвоить, что противопоставление порнографии половому просвещению в школе — это ложная альтернатива, типичная ловушка. Культурный человек, кого действительно волнует судьба детей и подростков, а значит, судьба страны, должен бороться и с тем, и с другим. Но порнография всё же представляет меньшую опасность, ибо являет собой откровенную непристойность. Кроме того, родители могут худо-бедно проследить за тем, что читает и смотрит по телевизору их ребёнок. Школа же — это другая «епархия», где родители появляются нечасто.
 
Школьное половое просвещение представляет собой тот редкий случай, когда нельзя идти ни на какие компромиссы, соглашаться на поправки и усовершенствования проектов и программ. Десакрализация, отмена неписаных культурных табу, есть грубое посягательство на основы образа жизни, называемые культурным ядром. И в какой бы цивилизованной форме это ни происходило, последствия будут катастрофическими.
 
Странно, что подобные азбучные истины не понимают (или делают вид?) специалисты в области школьного образования. Они ещё любят спрашивать: «А что вы можете предложить взамен?». На это можно ответить: образование, теснейшим образом связанное с основами религиозной этики. Церковь, между прочим, прекрасно знает, как, когда, в каком объеме и при каких обстоятельствах поведать подрастающему поколению о таинствах брака и зачатия, о соблазнах и грехах.
 
Половое воспитание — не школьный предмет, а неотделимый от целого элемент воспитания человека, «просвещение души». Когда мальчика учат бесстрашию и щедрости, а девочку аккуратности и хозяйственности — это есть половое воспитание. И оно осуществляется буквально с первых дней жизни. Потому не надо демагогически заявлять, что его нет.
 
Кроме того, сексуальное любопытство подростков сегодня элементарно удовлетворяется обилием соответствующей литературы. Не будем забывать и о наличии школьного психолога, к которому можно прийти и конфиденциально побеседовать. Вообще, в школе (а лучше бы вне школы) вполне можно организовать что-то вроде «проблемного кабинета», где юноши и девушки могли бы делиться своими трудностями с авторитетным взрослым…
 
В первые годы перестройки появилась статья А. Гурова «Лев готовится к прыжку». Автор предупредил общество о мафиозной угрозе, но его поспешили опровергнуть, дескать, никакой настоящей мафии в стране нет. А теперь мы слышим лишь беспомощные стенания о тотальной мафиизации страны. Кто ответит сейчас за то, что блокировали сигнал об опасности? Кто ответит за многочисленные жертвы не остановленной вовремя организованной преступности?..
 
 
Снова архаизация?
 
За официально декларируемыми целями программы сексуального образования в действительности лежит гораздо более глубокая цель — внедрить в общественное сознание принципы так называемого «атеистического гуманизма». Они подробно изложены во втором Манифесте гуманизма (1973 г.), подписанном президентом МФПС Аланом Гантмахером. В частности, манифест гласит: «Вера в Бога неосновательна. Традиционные моральные ценности не могут удовлетворить насущных нужд современного человека».
 
В данном случае детям и их родителям прививается весьма нетрадиционный взгляд на семью. В журнале «Планирование семьи», издаваемом на деньги МФПС, пишется: «Семья — это всего лишь теоретическое понятие, имеющее отношение к небольшой группе людей с тесными взаимоотношениями. В настоящее время она может принимать… различные формы».
 
Департамент образования Оклахомы постановил, что для перевода из 1-го во 2-й класс учащемуся надо уметь «идентифицировать различные типы структур семьи, причём ни один из типов не должен расцениваться как единственно возможный»; то есть первоклассникам внушается, что браки бывают разные, в том числе гомосексуальные, и это нормально.
 
Подобное воспитание не проявление ли архаизации сознания, культуры и, соответственно, жизни? Этакое неоязычество. Недаром МФПС известна своим негативным отношением ко всем традиционным религиям. И прежде всего — к христианству.
 
Наступление язычества идёт широким фронтом. Об этом много и убедительно писали западные мыслители Юнг, Фромм, Гвардини и др. Пока Запад не отваживается официально отречься от христианства, но по сути стремится к отречению достаточно давно. Это свидетельствует о дехристианизации западного общества, о «язычестве индустриальной эры», по выражению Э. Фромма.
 
Скорее, тут можно говорить о возвращении в доязыческую эпоху, когда человек ещё окончательно не выделился из природы, а был лишь частью природного мира. Только, конечно, теперь это человек с компьютером и радиотелефоном, то есть налицо примитивизация культуры.
 
У процесса примитивизации имеются свои характерные признаки. Скажем, всячески насаждаются представления о человеке не как о венце творения, о высшем существе, у которого особые миссия и предназначение, а лишь как о части животного мира (это упорно внедряется в детское сознание в различных иностранных книгах, в том числе в «Детской энциклопедии», изданной в Великобритании). Внимание предельно центрируется на организме, и даже входит в моду романтизация физиологии (почитайте современные любовные романы, и вы увидите, в каких романтических тонах описываются в них соски, пупки, кишки и прочее); то есть при десакрализации высших чувств параллельно происходит сакрализация низших отправлений. (В западной массовой литературе огромное место уделено подробному, «анатомическому» описанию любовных актов и почти нет диалогов, не мотивированных сюжетом. Если герои и разговаривают, то лишь «по делу». Следующий шаг можно легко спрогнозировать: это переход к междометиям, звукоподражательной речи.).
 
Только не надо думать, что мы имеем дело с «заговором мировой закулисы», которая намерена сжить со свету всё «хорошее, доброе, светлое», в том числе русский народ. Нет, это раскрутившийся маховик демократических свобод, хотя, естественно, у процесса есть ядро, источник — люди, наживающие на своей деятельности немалый капитал. В индустриальную эпоху потребности удовлетворялись. Теперь, в постиндустриальную эпоху, они прежде всего формируются (после чего, конечно же, удовлетворяются). Существует целая секс-индустрия, куда интегрированы и порнодельцы, и «борцы с порнографией», и пропагандисты полового воспитания, и специалисты, работающие с жертвами насилия. Это огромные деньги и множество рабочих мест.
 
 
Но корни западной архаизации, как мы думаем, лежат в западной культуре, которую условно можно назвать «телесноориентированной». Достаточно взглянуть на католические иконы, где Мадонна сплошь и рядом изображается с обнажённой грудью. А вспомните «Сикстинскую капеллу» Микеланджело. Разве можно представить себе в православных храмах такой гимн плоти? А произведения Боккаччо, Рабле? А весь античный мир с его культом здорового тела и плотских наслаждений?! Согласитесь, что это иной культурный фундамент, имеющий мало общего с православным культом аскезы, воздержания, небрежения ко всему телесному.
 
Перед нами другой социокультурный архетип, глубинная основа культуры. И не учитывать это, думая об образовании детей, по меньшей мере безграмотно.
 

Ирина МЕДВЕДЕВА, Татьяна ШИШОВА
20.12.2018