Накануне Масленицы Церковь напоминает православным о Страшном суде. Но в Священном Писании нет такого выражения — «Страшный суд». Сказано — последний. Над непростыми вопросами о конце света и Страшном суде размышляет заслуженный профессор Московской духовной академии Алексей Ильич ОСИПОВ.

 

 
— Вопрос об эсхатологии (учение о «последних вещах», о конечных судьбах мира и человека — ред.) напрямую связан с направлением научно-технического прогресса, с его источниками, характером развития и с тем, в каком состоянии находится мир перед лицом этого научно-технического прогресса.
 
Я бы сказал так: весь этот прогресс в значительной степени обусловлен теми основными тенденциями, которые присутствуют в человеке, — вот в таком, каков он есть. И какими являемся все мы. Если посмотреть на историю, то есть три основные вещи, к которым стремится человек. К чему же он стремится, чего хочет?
 
Он хочет земного счастья — хорошая вещь, всё естественно. Но как он его понимает, это земное счастье? Как возможность максимальных наслаждений. Это прежде всего. И не только максимальных наслаждений, но и тех удовольствий, которые, в конечном счёте, не имели бы конца. Это первое, что главным образом движет человеком и понуждает его к весьма многим деяниям и мыслям.
 
Второй момент связан с чем? Наслаждение невозможно без определённых факторов, которым, в частности, является комфорт, возможность иметь средства для него, то есть в переводе на современный язык — деньги.
 
Третий момент, который стимулирует наш прогресс, заключается ещё в одной психологической стороне человеческой души. Это тщеславие, гордость, в конце концов, желание стать господином этого мира. И, действительно, став господином, богом этого мира, я, наверное, могу получить максимум того, что хочу.
 
То есть я хочу того, о чём в Священном Писании сказано: похоть плоти — наслаждение, похоть очей — максимальные денежные возможности, и, наконец, гордость житейская (см. 1 Ин. 2, 16).
 

 
— Алексей Ильич, неужели прогресс, развитие в жизни человеческого общества стимулировали только негативные причины, греховные устремления человеческой души?
 
— Я не хочу сказать, что все 100% именно научно-технического развития человечества обусловлены этими тремя моментами. Есть ещё один, который я бы назвал положительным моментом — это стремление человека к познанию того, что является смыслом его жизни, что является истиной. Желание понять жизнь и смерть. Исходя из этих источников, развивалась, в частности, философия. И подчас она приходила к выводам очень близким к тем, о которых говорит христианство.
 
Мы видим в истории не единую, не прямую, а волнообразную линию развития. Иногда побеждали именно страстные начала, иногда, но правда, в незначительном числе людей, особенно ярко проявляла себя положительная линия поиска, искания истины и смысла жизни. В Библии есть иллюстрации и того, и другого.
 
Иллюстрацией первого является то состояние человечества, в котором оно оказалось перед потопом и во время так называемого вавилонского столпотворения. Перед потопом в Библии мы находим Божественные слова, которые лучше всего, наверное, привести по-славянски. Так звучит более красиво и сильно: «Не имать Дух Мой пребывати в человецех сих в век, зане суть плоть» (Быт. 6, 3). То есть: «Не может Дух Мой пребывать в этих людях, поскольку они стали плотскими» — их интересы ограничиваются исключительно плотскими, материалистическими желаниями.
 
Я бы сказал так: потоп оказался первым таким Страшным судом, который произошёл в истории человеческого развития. И произошёл он, оказывается, вот по какой причине: люди потеряли дух, то есть стремление к истине, к Богу, к чистоте, к святости. Завершилось это Божественным деянием всемирной катастрофы.
 
Дальше история человечества всё равно развивалась по той же модели. Но есть интересные слова апостола Петра, что если первый мир погиб водою, то второй погибнет огнём (см. 2 Пет. 3, 6-7).
 
Мы видим, к какому состоянию сейчас пришло человечество; оно пришло к состоянию глубокого кризиса по очень многим параметрам. Первый, самый важнейший — духовный кризис. Люди потеряли само понятие об истине. Всё рассыпалось — множество религий и псевдорелигий. Уж не говорю об атеизме и прочих вещах. Мир буквально рассыпался духовно и мировоззренчески. Если мы посмотрим на основные искания человечества в современном мире, то увидим здесь катастрофическую ситуацию — даже среди тех народов, которые исповедуют христианство.
 
— Что Вы имеете в виду? Ведь сейчас большей частью речь идёт об активном развитии миссионерства, о духовном подъёме, во всяком случае, в Русской Православной Церкви.
 
— Мне часто приходится приводить в пример Всемирную конференцию, проходившую в Бангкоке в 1973 году под эгидой Всемирного Совета Церквей, на которой присутствовали представители около 300 Церквей: православные, католики и все протестанты.
 
Тема была поставлена в высшей степени актуальная — «спасение сегодня». Что оказалось? Под самим понятием спасения подразумевались вещи исключительно материальной направленности: речь шла о спасении от бедности, от невежества, от эксплуатации, от засилия транснациональных корпораций и прочих подобных вещей.
 
Как говорили представители Русской Церкви, побывавшие там, не было, практически, ни слова о спасении от греха, страстей, от зла духовного порядка. Вот эта тематика практически отсутствовала. Более того, когда представители православных Церквей пытались заговорить об этом, то на них смотрели как на каких-то вдруг воскресших динозавров.
 
Очень показательна эта конференция в каком отношении? Оказывается, христианское самосознание деградирует. Приходится констатировать, что основной устремлённостью современных христиан и их основной заповедью является следующее: ищите, прежде всего, что есть, что пить и во что одеться, а Царствие Божие приложится вам. Напоминает Евангелие, только не знаю которое, наверное, Евангелие от Иуды Искариотского. Похоже на это.
 
И эта тенденция усиливается. Более того, она захватила уже не только протестантские Церкви, не только католическую Церковь. Эта тенденция очень сильно проникает и в сознание христиан православных.
 
Сам Христос что говорит? Когда придёт Сын Человеческий, найдёт ли веру на земле (Лк. 18, 8)? Речь идёт вовсе не о том, что не будет веры. Люди всегда были и будут верующими. Но во что они будут веровать? Как они будут веровать?
 
В Апокалипсисе мы находим удивительные слова: жена, облечённая, то есть одетая в солнце, бежала в пустыню (см. Откр. 12, 1-6). По толкованию святых отцов это означает ничто иное, как то, что Церковь уже не будет иметь возможности присутствовать среди рода человеческого — она удалится в пустыню, где нет людей.
 
— Но в чём же причины оскудения веры? И к чему это нас ведёт?
 
— Суть проповеди христианской не в том, чтобы просто изложить какие-то догматические истины. И даже не в том, чтобы сказать: убивать и воровать — это грех. Всем понятно, что преступлений совершать не надо, тут никакого христианства не нужно. Суть в том, чтобы те, кто это проповедуют, сами в себе уже хоть немножко имели Духа Божьего, то есть понимали основы христианской жизни, духовной жизни. Понимали, что без чистоты души от зависти, злобы, гнева, лицемерия и прочих гадостей мы ничего доброго сделать не можем.
 
Никакого рая на земле мы не сделаем. Мы придём только к одному — к тому, что мы сейчас уже видим. Идёт глобализация всего: сознания, моды, науки, искусства. Всё подгоняется под какую-то единую мерку. В конце концов, это приведёт к тому, что все люди станут похожими один на другого в плане и своих убеждений, и верований, и прочего. Мы идём к тому, что будет, по существу, одна религия — культ маммоны. Хотя, возможно, она будет называться по-прежнему: православие, католичество, лютеранство, баптизм и так далее.
 
Культ земного царствования, земного благополучия — вот какова тенденция развития религиозного начала. К чему это приведёт? Это должно привести к тому же, к чему пришло допотопное человечество. Просто средства уничтожения будут другие. Современные научные, технические достижения таковы, что уже сейчас достаточно взорвать небольшую дозу ядерных запасов, только одну ампулу с бактериями — и человечества не будет. Эта катастрофа, обращаю ваше внимание, может произойти уже не когда-нибудь в будущем, а в середине XXI века. Техносфера многими воспринимается сейчас как монстр, которого породило человечество и справиться с которым уже не сможет.
 
Повторяю ещё раз: эсхатология нашей земной жизни будет обусловлена духовной деградацией человечества и, в первую очередь, христианства.
 

 
— Итак, история человечества завершится и наступит час Страшного суда. Почему страшного? Божественное Откровение свидетельствует, что Бог есть Любовь. Неужели тогда, во время Второго пришествия отношение Бога к человеку изменится? В чём же смысл Страшного суда?
 
— Христианское откровение говорит прямо и однозначно: Бог есть любовь, и Бог неизменяем. Он всегда таков, каков Он есть. Однако этот суд называется «последним» и «страшным» справедливо по той простой причине, что здесь произойдёт окончательное самоопределение человека перед лицом Бога. Самоопределение! Оно будет актом сознательным, личным. И каково будет это самоопределение — знает только Бог. Но в любом случае, участь каждого из людей будет наилучшей из возможных и вполне соответствующей его духовному состоянию. Что значит — духовному? Не только состоянию, которое не осознанно, но и личностному выбору этого человека.
 
Божественное Откровение утверждает, что наша земная жизнь является только подготовительным моментом перед экзаменом. Первый экзамен — наша кончина, после которой душа встречается с реальностью мира вечного. Это — первый экзамен.
 
Второй экзамен произойдёт после Страшного суда, когда люди опять приобретут тело и вновь получат возможность самоопределения в вечности. Страшный суд является окончательным моментом, когда человек, имея уже тройственный опыт:
 
- познания добра и зла в земной жизни;
 
- опыт (для многих) геенны, то есть пребывания в вечности и переживания действия страстей, с которыми он перешёл туда;
 
- и, наконец, опыт лицезрения Божественной любви и Божественного смирения, которое проявилось с особенно потрясающей силой в страданиях и смерти Христа, сможет, наконец, определить себя в вечности.
 
Дело в том, что первый человек не знал зла и поэтому не имел правильного представления о добре. Мы же, благодаря вот этим трём моментам, получаем уже полное знание о том, что такое добро, кто такой Бог и какое Он великое благо для человека. А также получаем полное представление о зле, которое есть ничто иное как отлучение человеком самого себя от Бога. Человек увидит, кто он есть без Бога, и кем может быть с Ним.
 
— Мы представляем себе, что суд будет только в конце истории. Но Сам Спаситель сказал: «Суд же состоит в том, что свет пришёл в мир; но люди более возлюбили тьму…» (Ин. 3, 19). Значит, в каком-то смысле, суд над родом человеческим начался с того момента, когда Христос пришёл на землю?
 
— Мне кажется, с пришествием Христа не Страшный суд начался, а напротив, началось особое ощущение любви Божией. Некоторые святые отцы даже говорят, что Христос только для того и пришёл, чтобы человечество, наконец, узнало, что Бог есть Любовь, и не теряло надежды, избавилось от страха смерти.
 
Пришествие Христа явилось величайшей радостью. Посмотрите, чем наполнена Пасха, — одна радость… И то главное, о чём говорит Откровение, — это пасхальное слово Иоанна Златоуста: смерть уничтожена, ад разрушен. Где, ад, твоё жало, где, смерть, твоя победа? Вот лейтмотив христианства.
 
— Но всё-таки маловато у нас радости, когда мы думаем и говорим о последних временах и Втором пришествии Христовом, больше страхов…
 
— Это свидетельствует о том, что мы больше боимся, чем любим. Больше боимся, потому что больше чувствуем те страдания, переживания, несчастья, которые будут связаны с явлением антихриста и концом света, и не ощущаем величия, красоты и той потрясающей радости и блаженства, которые обязательно переживут люди во время встречи со Христом.
 
 
Да, будет суд, это необходимо, это полезно, это естественно для человека. Ведь и мы сами судим свою совесть каждый раз, когда приступаем к Таинству Покаяния. А цель и результат пришествия Христова — это как раз победа над муками, над смертью, над адом. Радость — вот что принёс Христос.