Милосердие… Каждый понимает его по-своему. Кто-то добрыми делами делает себе имя, работает на публику. А кто-то помогает ближним просто потому, что не умеет по-другому…
 
В наше время бескорыстие, как ни грустно, стало редкостью. Но лет шесть назад мне посчастливилось увидеть такой пример. Тогда я была начинающим корреспондентом регионального телеканала. И однажды нашей съёмочной группе пришлось посетить городской Дом ребёнка.
 

 
Увиденное сильно впечатлило. До того дня мне не случалось бывать в подобных учреждениях. В отделении для грудничков было тихо. Не хочу пафосных речей, но в самом воздухе мы почувствовали запах одиночества. Грустно было смотреть на малышей, которые с первых дней жизни лишены самого ценного. Такие маленькие — и уже никому не нужны… А ведь в этом возрасте малыш ещё неотделим от мамы — физически, эмоционально и духовно. Невидимая пуповина всё ещё связывает их. Но у этих детей она насильственно разорвана. А где-то, быть может, в двух шагах, живут их родители, которые почему-то не захотели ими быть…
 
Тогда мне было 19 лет — возраст, конечно, не детский, но ещё во многом наивный. Сейчас меня уже не удивляют чёрствость и жестокость. Но и по сей день я не могу ответить на вопрос: как можно бросить родного ребёнка? По какой такой «объективной причине» можно оставить его одного в казённой кроватке, без своей любви и заботы? И потом, как ни в чём не бывало, радоваться жизни, не думая, что где-то подрастает родной человечек… Я так и не смогла этого понять. И слава Богу…
 
В процессе съёмок я разговорилась с пожилой нянечкой, уже много лет работающей в этом отделении. Моё внимание сразу привлекли её глаза — добрые, спокойные, искренние. И немного грустные. После того, как отключилась телекамера, беседа наша продолжился и стала чуть откровеннее.
 
— Живу я одна, муж умёр восемь лет назад. А дети… Не дал нам Бог детей. Сынок мой родился мёртвым. Сейчас ему уже тридцать шесть было бы… Домой прихожу — а там только телевизор. Так что на работе мне даже лучше. Тут столько деток, совсем маленьких, а приласкать их некому. Подумайте, проснётся ребеночек ночью, заплачет — а мама не придёт, на ручки не возьмёт. Вот и стараешься их приголубить, позаботиться. На руках подержишь, успокоишь… Понятно, что маму им не заменить. Но хочется хоть чуть-чуть согреть, насколько можешь...
 

 
Заработок у женщины скромный — в маленьком городе, как говорится, «не наживёшь палат каменных». Но даже при своих небольших доходах она находит возможность помочь своим подопечным не только морально.
 
— Государство, конечно, их обеспечивает, но ведь деток таких много… Помощь лишней не бывает. То одно понадобится, то другое. Не будешь же просто так сидеть и смотреть…
 
Вкладывая в малышей всю душу «волонтёрство» своё нянечка афишировать не любит:
 
— С кем работаю — те знают. А вообще — что тут рассказывать, зачем? Что я такого делаю? Просто помогаешь, чем можешь — и всё...
 
«Что тут особенного?..» Вот так относится человек к своей работе и к несчастным брошенным малышам, с которыми сводит судьба. Не представляет, как равнодушно пройти мимо горя, безысходности. И даже после простого разговора с такими людьми становится как-то светлее и спокойнее на душе. Слава Богу, что есть ещё те, для кого милосердие и доброта — это естественно. Те, кто милосерден не напоказ. Если вдуматься, на таких людях и держится великое, несмотря на их скромность. Спасибо, что вы есть среди нас…