Проверьте ваш почтовый ящик! Check your mailbox!
Сегодня

...

Содержание
Главная Nota Bene! Читаем Евангелие Библиотека православная Аудиоматериалы Искусство с мыслью о Боге Для детей и родителей "Врата Небесные" Задать вопрос священнику Словарь Православия Фотогалерея
История Церкви Сестринское служение Иконы Богородицы Память угодников Божиих
Дарога да святыняў Ютубканал
Архив Dei Verbo Контакты «Поддержите наш проект!»


Белые пятна Великой войны


28 июля 1914 г. началась Первая мировая война — Великая, как называли её современники. По масштабу разрушения ей не было равных, ведь на то время использовались новейшие достижения технического прогресса, которыми располагало человечество. Результатом четырёхлетней кровавой бойни стали перекроенная карта мира, миллионы погибших и геноцид мирного населения.
 
Белые пятна Великой войны
 
В советскую эпоху о Первой мировой войне говорилось как о далёком для нас конфликте. А о позиции духовенства в годы Великой войны общество и вовсе мало знает. Роль Русской Православной Церкви оказалась на обочине этой истории. Неудивительно, что одни по-прежнему верны застарелому школьному стереотипу: единственное, чем занимались священники «на поле брани», так это периодически водили солдат в атаку. Другие, благодаря некоторым публицистам, придерживаются чудовищной точки зрения: молились священнослужители плохо, поэтому Господь и не даровал победу. Третьи утверждают, что страна молилась хорошо, но один Распутин всё испортил. Именно его прегрешения, чары сатанинские не позволили даровать русскому христолюбивому воинству победу.
 
Какова на самом деле роль священнослужителей в Первой мировой войне?..
 
Падение веры
 
Падение веры
 
Святитель Феофан Затворник Вышенский наставлял паству в вере и уповании на милосердие Господне, напоминая и об опасности уклонения в еретические соблазны, распространившиеся на Руси на рубеже XIX─XX столетий, говорил: «Сколько знамений показал Господь над Россией, избавляя её от врагов сильнейших и покоряя ей народы! Сколько даровал ей постоянных сокровищниц, источающих непрестанные знамения, — в святых мощах и чудотворных иконах, рассеянных по всей России! И, однако, во дни наши россияне начинают уклоняться от веры: одна часть совсем и всесторонне впадает в неверие, другая уходит в протестантство, третья тайком сплетает свои верования, в которых думает совместить и спиритизм, и теологические бредни с Божественным Откровением. Зло растёт, зловерие и неверие поднимают голову, вера и Православие слабеют. Неужели же мы не образумимся? И будет, наконец, то же у нас, что, например, у французов и других. А если это будет, что, думаете, будет нам за то в день судный после таких Божиих к нам милостей? Господи! Спаси и помилуй Русь Православную от праведного Твоего и надлежащего прещения!..»
 
Об охлаждении к Церкви говорили и свяшенномученик Андроник, архиепископ Пермский и Соликамский, архиепископ Никон (Рождественский), архиепископ Сильвестр (Ольшевский), духовник Колчака, отмечая, что многие (как и в наши дни) шли в храм по привычке: постояли на службе (при этом больше думая о домашних делах), свечку поставили; вот и всё — дело сделано. Среди населения, в том числе и крестьян, появляется интерес к иноверию, люди, пусть и не массово, но пошли к сектантам, к штундистам. Для них это было в диковинку. «Что мы своего священника не знаем, что он нам нового скажет, — говорили прихожане. — Проповеди его мы наизусть знаем, каждый год говорит одно и то же…» Вот такое обмирщение веры было.
 
Архиепископ Никон (Рождественский)Поэтому, когда началась Великая война, её восприняли как духовное возрождение, причём не только в России, но и за рубежом. В своей проповеди архиепископ Никон (Рождественский) говорил, что эта война нам послана как испытание, и от того, как мы её выдержим, зависит наше будущее». В городах и сёлах шёл стремительный рост неподдельного, искреннего влечения к Православию. Наблюдался мощный патриотический подъём. После объявления войны и зачитывания манифеста в церквах забастовки прекратились вообще. Люди пошли в храмы, появилась тишина в городе и в деревне, чего не было раньше. Просветлению народа способствовало и принятие «сухого закона». Возрастала сила молитвы. Устраивались многотысячные крестные ходы, с большим духовным подъёмом проходили молебны о даровании побед «христолюбивому белому воинству». Обсуждались многочисленные проекты преобразований в приходской жизни, в области преподавания Закона Божия, в семейной жизни. Отмечались особые церковные даты: и праздник Владимирской иконы Пресвятой Богородицы, и день усекновения главы Иоанна Предтечи, и т. д. Всё это было заполнено настроением простой веры, которая, как известно, горами двигает. Тому подтверждение — появление Владимирской иконы Пресвятой Богородицы в Ставке накануне Брусиловского прорыва и молебен перед ней. Одержанная победа в бою воспринималась воинством как дар Богородицы.
 
Казалось, что близок тот час, когда, очистившись в купели покаяния, победив неверие, низвергнув безбожников в Москве и Петрограде, возродится Русь Православная. Но чудо не свершилось. Иным оказался Божественный Промысл над Россией. Не было военной победы белого воинства. Надо было пройти через десятилетия «безбожной власти», чтобы понять всю глубину бездуховности атеистической идеологии и встать на путь покаяния, пойти по дороге исправления.
 
Кто виноват?
 
Будучи в Москве, побывал на лекции доктора исторических наук Василия Цветкова, автора многочисленных статей и книг о Первой мировой войне. Многих слушателей после лекции интересовало, действительно ли так плохо молились священники, что русские проиграли?
 
Кто виноват?
 
По мнению известного историка, примитивно проводить прямую зависимость: молимся хорошо — Господь сразу даёт нам победу. С одной только молитвой, если нет внутреннего исправления, добрых дел (как известно, вера без дел мертва), вряд ли можно рассчитывать на фантастические успехи. Хотя, нельзя отрицать, что в годы Первой мировой войны идея об исправлении и усилении молитвы, чтобы победить, присутствовала. И здесь уместно привести следующий пример. В проповеди епископа Андроника Пермского (причислен к лику святых) есть интересная отсылка на реакцию общества после взятии австро-венгерской крепости Перемышль. Он отмечал, что после этой победы обществом овладела совершенно ему не понятная гордыня, эйфория. Служивые не сомневались, что теперь дорога в Берлин им открыта, и немцев они лихо разобьют. Это отражалось и на религиозном состоянии воинства. Как отмечает Андроник Пермский, вместо того чтобы во время поста поститься, молиться, каяться, пошла какая-то шапкозакидательская пропаганда. По мнению святого отца, не надо было так себя вести.
 
Генерал Михаил Алексеев, грамотный талантливый стратег и практик, «маршал Жуков» применительно к Первой мировой войне, тоже предупреждал об опасности эйфории. Но она была. Эта несоразмерная гордыня потом привела к Горлицкому прорыву, в результате которого были сведены на нет успехи русских войск в кампании 1914 г. и в Карпатской операции, появилась угроза вторжения германских войск в глубь России.
 
Следующий момент. В своих воспоминаниях протопресвитер Русской армии и флота Георгий Шавельский рассказывает, что в период Великой войны был неподдельный всплеск желаний самих священников идти в армию. Например, митрополит Казанский и Свияжский Кирилл (Смирнов) обратился к священникам России с призывом идти окормлять новые полки (а они создавались повсеместно). Добровольцев было огромное количество. На них (особенно в начале 17-го года) возлагалась большая надежда. Общество верило, что благодаря им наше христолюбивое воинство сможет пойти в атаку окрылённым. Однако не учитывалось, что это были уже второочередные и третьеочередные полки и части, в которые призывали запасников. По воспоминаниям полковых священников этих частей, там не ощущалось чистоты воинского духа, который был характерен для кадровых войск 14-15 годов.
 
Служили и сражались
 
Служили и сражались
 
Церковь оказывала огромную помощь и действующей армии, и тылу. Полковые священники вместе со своей воинской паствой делили фронтовые будни Великой войны. По собственному желанию, с простым иерейским крестом в руках окормляли воинов в окопах, на линейных кораблях, смиренно переносили тяжёлое бремя войны и известные архиереи: епископ Дмитровский Трифон, архиепископ Таврический Димитрий. Простые полковые батюшки исповедовали, причащали, отпевали солдат на поле сражения, а если было надо, вели воинов в атаку и погибали вместе с ними.
 
В одной из своих статей, изданных недавно сборником под названием «Честолюбивое воинство», протопресвитер Георгий Шавельский описал много таких примеров. В 1914 г. сорвалась атака 9-го Казанского драгунского полка на австрийцев. Изменить ситуацию взялся батюшка Василий Шпичек. Вскочив на нестроевую лошадку с криком: «За мной, ребята!» — помчался на врага. Драгуны последовали примеру священника; в результате противник потерпел поражение. Вскоре отца Василия наградили орденом святого Георгия.
 
Духовный пастырь Сергий Соколовский был награждён святым Георгием 4-й степени за организацию и проведение операции, позволившей провести успешную атаку. Седьмой Финляндский стрелковый полк, где он служил, готовился к наступлению, но прежде необходимо было разрушить проволочные заграждения на позициях противника. Несколько попыток закончились большими потерями. Тогда полковой батюшка вызвался организовать вылазку. Ночью он вместе со смельчаками, поддержавшими его, пробрался к вражеским позициям и проделал проходы в проволочных заграждениях. Полк успешно провёл наступление. В ходе Первой мировой отец Сергий Соколовский был трижды ранен, за боевые заслуги награждён наперсным крестом на Георгиевской ленте, орденом Почётного легиона.
 
Настоящим героем стал простой законоучитель Лысковской учительской семинарии иерей Сергий Знаменский. В марте 1915 г. он был назначен священником 236-го Борисоглебского пехотного полка 2-й армии, а уже 4 октября великий князь Георгий Михайлович вручил ему Георгиевскую медаль 4-й степени. Спустя год полкового священника удостоили ордена святой Анны 3-й степени с бантом и мечами. Рискуя жизнью, священник совершил погребение более 2000 человек, которых невозможно было вынести с поля битвы из-за непрекращающегося обстрела врагом.
 
Священники не пользовались своим особенным положением, чтобы отсидеться в окопах, а, наоборот, шли впереди воинской паствы, не жалея живота своего. В период Первой мировой войны около 400 священников было контужено или ранено, более 30 погибло. Поскольку до 1917 г. в русской армии не было практики посмертного награждения, главной наградой погибшим в боях священнослужителям стала светлая память об их подвигах.
 
Отвести от пропасти
 
Сегодня, когда заходит разговор о роли Церкви в Первой мировой войне, многие задаются вопросом, почему священники, видя, что происходит в обществе, не предприняли попыток удержать народ от падения в пропасть? Как утверждают историки, попыток было предостаточно. Священники предвидели возможность раскола, называемого Гражданской войной, и насколько хватало сил и малых возможностей, старались отвести от пропасти Божиих чад.
 
Взять, к примеру, «сухой закон», принятый перед началом войны. В проповедях священники много говорили о том, какой вред наносит пьянство, особенно при военных действиях, насколько грешно пить. И народ действительно перестал пить. Правда, появился другой вопрос: будет ли после войны отменён «сухой закон»? Священнослужители предложили активизировать приходские общества трезвости, при каждом приходе создавать группы активистов за трезвый образ жизни. Брать обеты трезвости с прихожан, тем более с молодёжи (перед иконой, на кресте), и такую практику продолжить после войны. Для крестьянина того времени это означало, что в свободное от работы время он пойдёт не в кабак пропивать последний рубль, а в избу-читальню — за знаниями.
 
В 1916 г. сильно ощущался недостаток рабочих рук (кормильцы воюют). Батюшки стали проповедовать своей пастве, что следует помочь семьям, потерявшим кормильца, сиротам, засеять поля тех, кто ушёл воевать. Когда кормильцы вернутся с войны, они вам тоже помогут, утверждали священники. Они пропагандировали общинную взаимовыручку — новый стандарт взаимоотношений. Епископ Никон Рождественский по этому поводу даже опубликовал листовку к землепашцам, оставшимся в тылу, которая распространялась и на фронте.
 
Ещё один пример — благотворительность Церкви. Долгое время она ассоциировалась с Красным Крестом (детищем царской семьи). Но Великая война породила новое социальное явление — беженцев. Духовенство мгновенно на это отреагировало. Приходы за свой счёт стали открывать приюты для сирот и беженцев. Причём предполагалось оставить приюты и после войны, что привело бы к повышению градуса милосердия в обществе.
 
Однако реальность оказалось иной: красная смута, жестокий красный террор. Первая мировая война стала началом борьбы с Православием.
 
И всё-таки, говоря о том смутном времени, нельзя забывать о подвиге тысяч священнослужителей, мирян, которые остались верными православной вере, приняли мученическую кончину и прославлены в сонме новомучеников и исповедников российских.
 
Юрий АЛЕКСЕЕВИЧ



к содержанию ↑
Рассказать друзьям:

Друзья!



Наш портал — не коммерческий, а духовно-просветительский проект.
Мы стремимся сеять разумное, доброе, вечное в мире, где немало скорбей и проблем. Далеко не все из них можно решить с помощью денег. Порой спасает слово, порой книга, вовремя полученная информация. Устное или печатное слово способно нежданно тронуть до глубины души, перевернуть всю жизнь и заставить поверить в Бога,  может возродить и укрепить веру, найти для себя смысл жизни. И всё — благодаря опыту других людей, которые искусно описали то, что пережили и поняли сами.


Если Вам по душе то, что мы делаем, — поддержите нас! Помогите сохранить в мировом интернет-пространстве два по-своему уникальных православных сайта. И помолитесь за упокой души основателя портала — раба Божия Андрея.